Я стараюсь «примирить» режиссерские желания и продюсерские возможности
2 ноября в прокат выходит фантастический триллер «Человек ниоткуда», процесс работы над которым нам прокомментировал режиссер и продюсер Ренат Давлетьяров.
Евгений Володин: Вы продюсер со стажем, были советским директором фильмов. Как получилось, что вы начали писать сценарии? С чего все началось?
Ренат Давлетьяров: Да, я был едва ли не самым молодым директором фильма в Советском Союзе. Ролан Анатольевич Быков назначил меня на эту должность в надежде спасти шедшую ко дну картину под названием «Нога». Моей энергией в те времена можно было отапливать небольшую деревню, и нам удалось не только возобновить, но и завершить съемки этого фильма. Так я и остался на пару лет директором картины - надо понимать, что тогда не существовало профессии продюсера, единственным продюсером было государство, а я фактически исполнял обязанности линейных, исполнительных и всех остальных продюсеров.
В течение нескольких лет я был директором киностудии «Круг», вскоре стал исполнительным, а затем и генеральным директором Московского Международного кинофестиваля. Однажды, в середине нулевых, я придумал нехитрый сюжет для комедии «От 180 и выше» и позвонил своему другу, известному сценаристу Юрию Короткову, который написал по этому сюжету оригинальный сценарий. Картина получилась довольно оригинальной, в меру гламурной, и собрала по тем временам неплохую кассу. Успех меня настолько вдохновил, что практически со следующего фильма я стал принимать активное участие в работе над сценарием, хотя надо признаться, что я не сижу над сценарием с ручкой или пером.
- Вы генерируете идеи?
- Не совсем так. От появления идеи до готового сценария проходит довольно много времени, а сами идеи могут зарождаться в головах людей, вовсе не имеющих отношения к кино. Довольно часто бывает, что мои знакомые - например, выдающиеся бизнесмены - говорят, что у них есть отличная идея для кино, это будет бомба, и это надо немедленно снимать. Однако далеко не из каждой идеи получается сценарий…
В моей практике от идеи до сценария обычно проходит примерно год. И, конечно же, сценарий постоянно меняется в процессе, дописывается и переписывается прямо на площадке - ты понимаешь, что то, что было написано в подготовительном периоде, абсолютно непроизносимо для артистов, и проверить это порой можно только на практике.
Так начиналась и долгое время продолжалась моя работа со сценариями. Однако на последних двух картинах - «Летчик» и «Человек ниоткуда» - практически весь сюжет, от начала и до конца, придуман мной. Понятно, что над сценарием работали мои уважаемые коллеги-сценаристы, потому что я физически не мог посвятить себя кропотливой писательской работе целиком - тогда мне пришлось бы забросить продюсирование и все остальное. Поэтому я остаюсь своебразным триггером, «выдумщиком сюжета». Да, я принимаю участие в правке диалогов или придумываю какие-то дополнительные ходы, но не занимаюсь сценарием системно, потому что это отдельная профессия.
Кстати, надо отметить, что профессионалов в этой сфере у нас в стране пока еще очень мало. И если вернуться к советскому кино - многие считают, что в советском кино все было хорошо и в СССР снимали исключительно шедевры, которые пересматривают по сей день. На самом же деле, как только я пришел в киноиндустрию, я то и дело слышал от наших выдающихся кинематографистов - Карена Шахназарова, Сергея Соловьева, Николая Губенко, Павла Лебешева сетования на отсутствие хороших сценариев. На самом же деле в Советском Союзе было снято примерно 400 действительно хороших фильмов, которые создают иллюзию, что все кино в те времена было таким. В то же время существовало огромное количество графоманских поделок про урожай или неурожай и так далее - плохие фильмы снимались даже про войну. А те самые 400 по-настоящему хороших картин, снятых за 80 лет, создают у зрителей ощущение, что в те годы со сценариями в стране было все отлично.
- Ваш продюсерский опыт помогает вам в режиссуре?
- Скорее, мешает, потому что приходится находиться на площадке в двух ипостасях, постоянно между собой конфликтующих. С одной стороны, ты как режиссер хочешь сделать все максимально качественно…
- А с другой стороны, продюсеру нужно сэкономить?
- Нет, это в корне неверное мнение! Сэкономить - неправильное слово, которое часто звучит как в обывательской среде, так и в журналистском цеху. Сэкономить - зачем? Чтобы украсть?
Когда ты находишься на площадке, ты как режиссер хочешь задействовать в эпизоде 150 человек костюмированной вооруженной массовки. Но когда мои исполнительные продюсеры показывают мне бюджет, я матерюсь и переодеваю в костюмы не 150, а 70 человек.
Я хочу снимать сцену в течение двух дней - с толком, с чувством, с расстановкой. Но я не помещаюсь в бюджет - и вынужден укладываться в один съемочный день. Поэтому, совмещая функции продюсера и режиссера, я стараюсь «примирить» режиссерские желания и продюсерские возможности.
- Вы принимали участие в работе над сценариями, были директором картины, продюсером, режиссером. Какая из этих кинематографических профессий вам ближе?
- Я еще иногда и озвучиваю других артистов, а для одной из недавних картин даже написал немного музыки - я вообще люблю работать в кино. Могу сказать, что я не люблю - я ненавижу речевое переозвучание или озвучание, когда актер в тишине павильона должен с правильной интонацией произносить свои фразы, и очень не люблю выбор натуры в Москве.
- Почему?
- Тебе показывают фотографию объекта. Ты два часа по пробкам едешь туда, убеждаешься, что объект на самом деле сильно отличается от того, что на фото, и два часа едешь обратно. Это бессмысленно и весьма утомительно.
Зато я очень люблю экспедиции, благодаря которым мы познаем мир. Ты приезжаешь в валдайские леса, видишь все эти косогоры, речки, деревни - это все очень интересно, даже с чисто эмоциональной стороны.
Я люблю Москву и считаю ее самым комфортным городом для жизни. Но обратная сторона комфорта - тотальная реставрация, из-за чего в Москве невозможно снимать исторические картины.
Например, в фильме «Летчик» мне нужно было показать Москву октября 1941 года с дирижаблями, кострами, колоннами ополченцев… Нам пришлось завезти на место съемки 40 камазов со снегом, чтобы засыпать разметку, красивые бордюры, идеальный асфальт, убрать знаки парковки, заклеить все окна - и все это ради одного общего плана.
- А как вы снимали старую Москву в «Человеке ниоткуда»?
- Так же мучительно, разыскивая места, которые могли бы претендовать на аутентичность. Нам надо было показать Москву 1960 года, и в кадре есть старые трамваи, а также высотка на Котельнической, с которой при помощи нехитрых манипуляций на компьютере стерты все кондиционеры, антенны и прочие атрибуты современности. Надо сказать, что в старой Москве снималось лишь несколько начальных сцен, а 99% съемок проходили в Москве современной и в Подмосковье, где мы снимали космодром Байконур. В целом особых проблем с выбором локаций мы не испытывали. Герой из 1960 года попадает в наше время и на протяжении всего фильма пытается вспомнить, что с ним произошло - поэтому название картины должно было бы быть «Вспомнить все».
- Как возник этот проект?
- Изначально мы хотели снять комедию, и вместе с Дмитрием Пинчуковым начинали писать сценарий комедии. Однако комедия почему-то никак не получалась - как это часто бывает, сценарий начал жить своей жизнью: мы вводили героя в совершенно невероятные ситуации, но это было не смешно, а скорее загадочно. Когда структура картины от завязки к развязке окончательно сложилась, я понял, что хочу снимать ее сам.
Интересный факт: недавно один известный режиссер рассказал мне, что снимает фильм про искусственный интеллект при помощи искусственного интеллекта. В программу вводится синопсис, и она сама начинает писать подробный сценарий. Мы быстро нашли нужную программу и решили ее протестировать. Это фантастическое, немного пугающее зрелище: ты сидишь перед экраном компьютера, на котором чьей-то невидимой рукой на хорошем русском языке пишутся буквы, которые складываются в слова и предложения.
Мы попробовали, наверное, около ста вариантов синопсиса, но ни один результат работы этой программы нас не устроил, из чего я делаю вывод: на сегодняшний день возможности искусственного интеллекта в части написания сценариев сильно ограничены. Ни одно слабое место такого сценария невозможно исправить в процессе съемок. Ты можешь что-то улучшить, но спасти безнадежно плохой сценарий не получится.
- Существует несколько картин и сериалов «Человек ниоткуда», в том числе знаменитая лента Рязанова. Почему вы оставили это название? Не боитесь, что зритель запутается?
- Я ничего не боюсь. Естественно, мы помним фильм Эльдара Рязанова, в котором герой Сергея Юрского попадает из первобытных времен в современную Москву. В процессе съемок наша картина носила такое же рабочее название - в конце концов, должно же что-то быть написано на хлопушке!
Если рабочее название мне не нравится, я могу объявить среди членов съемочной группы конкурс, призом в котором служит бутылка, или даже ящик коньяка. Кстати, в результате таких конкурсов в моей практике название было изменено дважды. Когда представители прокатчика «Наше кино» увидели первоначальный монтаж картины, глава компании Максим Рогальский заявил, что название очень хорошее и менять его не нужно. К тому же не стоит переоценивать знание широкой публикой истории кино и конкретно фильмов с одноименным названием - я думаю, что, например, картину Эльдара Рязанова помнят не более 0,5% населения страны.
- Вы упомянули Максима Рогальского, который выступил одним из продюсеров. В чем заключается участие «Нашего кино» и лично Рогальского в продюсировании?
- Они с самого начала были полноценными сопродюсерами и даже вносили некоторые корректировки еще на этапе сценария. Максим был одним из первых, кто прочел сценарий, и в дальнейшей работе мы учитывали все его замечания.
- На заставке картины перечислены три компании - ваш «Интерфест», «Наше кино» и Фонд кино. Однако на сайте ЕАИС в разделе, посвященном господдержке, вашей картины нет. Из чего складывалось финансирование производства?
- Главный источник финансирования - собственные средства компании. Каждый фильм начинается с того, что мы вкладываем собственные средства в создание сценария, выбор натуры и так далее. Впоследствии к финансированию подключились «Наше кино» и Фонд кино - я уже дал распоряжение коллегам выяснить, почему нашей картины нет в соответствующем разделе сайта ЕАИС. Более детально раскрывать бюджет я не могу - это коммерческая тайна, но вы знаете, что Фонд кино может финансировать не более 70% производства картины. Хотя на любом проекте все равно найдутся «диванные эксперты», которые будут утверждать, что часть выделенного Фондом бюджета «распилили»…
- Наше издание в своих публикациях акцентирует внимание на том, что времена, когда можно было что-то украсть на производстве кино, давно прошли.
- Я вам больше скажу: за почти 40 лет, что я работаю в киноиндустрии, их никогда и не было. Возможно, в 80-е, в эпоху расцвета кооперативов, в кино и отмывались какие-то деньги - заметим, не государственные, а частные, тогда государство не финансировало нашу отрасль - но я за всю свою карьеру никогда не слышал о «распиле бюджета».
- Какой из этапов работы над картиной потребовал наибольшего количества ресурсов - сил, времени, денег?
- Если говорить о продолжительности, то, конечно, это подготовительный период и постпродакшн. Как правило, постпродакшн после окончания съемок занимает примерно год, и это нормально - необходимо смонтировать картину, сделать цветокоррекцию, свести звук, сделать озвучание, записать музыку… Например, на моей предыдущей картине «Летчик» постпродакшн занял два года, потому что пришлось воспроизводить на компьютере воздушные бои. И примерно год занимает подготовительный период и написание сценария.
В съемочный период надо успеть уложиться в отведенные сроки и бюджет - «выполнить план». Конечно, при выполнении плана постоянно случаются накладки - например, ты поставил камеру, настроил свет - и вдруг пошел дождь. Поэтому у тебя всегда должен быть «план Б» и «план С». По интенсивности съемочный период - самый напряженный, а по продолжительности - самый короткий.
- Вы тепло отзывались об Аркадии Укупнике, который написал музыку ко многим вашим картинам. Почему он не участвовал в этом проекте?
- В моем кабинете висит партитура (поворачивает камеру на стену, на которой в рамке висит нотный лист) великого итальянского композитора, обладателя «Оскара» Николы Пьовани, который написал музыку к моему фильму «Однажды». И он тоже не участвовал в проекте.
Аркадий - замечательный композитор, сегодня он пишет мюзиклы, которые с успехом идут на московских площадках. Но мы не можем все время работать с одними и теми же артистами, операторами, художниками и композиторами - под разные задачи необходимо приглашать разных профессионалов. Пьовани написал прекрасную музыку, которая удалась, полагаю, еще и потому, что его зацепил наш материал. Аркадий Укупник, несмотря на то, что при упоминании его имени люди обычно улыбаются, потому что однажды он спел про паспорт - очень умный и талантливый человек, который успешно писал музыку и к комедиям, и к хоррору «Юленька», и к триллеру «Индиго».
- И к военной драме «Сволочи».
- Кстати, именно после премьеры «Сволочей» я предложил Аркадию, с которым мы были немного знакомы, поработать вместе - настолько мне понравилась написанная им для фильма музыка. Результатом нашего сотрудничества и стали упомянутые картины.
- Если сформулировать коротко - о чем фильм «Человек ниоткуда»?
- На этот вопрос у меня есть стандартный ответ, причем это не я первым сказал - мы всегда снимаем о любви и о смерти. Наша картина - о любви, и лишь немного о смерти. Кстати, «Любовь-морковь» - тоже о любви, и даже «Летчик».
- Как вы выбирали актеров на главные роли?
- Кастинг - пожалуй, еще один не слишком интересный период в работе над картиной. Иногда ты мысленно видишь конкретного артиста в конкретной роли - например, Петр Федоров должен был исполнить главную роль в «Летчике», и это не обсуждалось, сценарий писался под него. Актеры же на второстепенные роли, как правило, набираются в результате традиционного кастинга - и здесь все крайне субъективно. Ты представляешь себе, как должен выглядеть герой - физиологически, антропологически, - но выбираешь того, кто кажется наиболее удачным именно тебе. Другой режиссер выбрал бы другого артиста - и тоже был бы прав: это его кино и его субъективный взгляд. В фильме «Человек ниоткуда» у меня было лишь два персонажа, которых я взял без проб: это Ира Медведева, которую я очень люблю, и Илья Любимов, с которым мы уже не раз работали вместе. Всех остальных, в том числе и главных героев, мы смотрели долго и мучительно, но в конце концов сделали выбор, остановившись на Саше Метелкине и Варваре Комаровой. Когда ты берешь на главную роль артиста, с которым не работал раньше, тебя до середины фильма не покидает ощущение - а вдруг я ошибся? Но результатом я лично очень доволен, оба они вошли в список артистов, которых я обязательно буду приглашать в будущие проекты.
- Ирину Медведеву большинство зрителей знает по комедийному амплуа, а в вашей картине у нее серьезная роль.
- Мы со Станиславом Сергеевичем Говорухиным очень любили программу «6 кадров», прекрасно понимая, какая гигантская школа за плечами у артистов, занятых в этом шоу. Я глубоко убежден, что сыграть в комедии, снять комедию - это вершина творческого мастерства, ибо сложнее, деликатнее и тоньше комедии жанра нет. Авторы комедии всегда идут по лезвию: шаг в сторону - получится пошло, шаг в другую - несмешно. Недаром одним из величайших артистов всех времен называют Чарли Чаплина.
Ира Медведева обладает огромным опытом и гигантским арсеналом актерских приемов. С ней очень приятно работать, хотя она иногда и фонтанирует идеями, из-за чего ее даже порой приходится останавливать! (смеется) Вот ее я взял на эту роль без проб, потому что у ее героини есть юмористическая составляющая.
- Есть ли у вас собственные критерии успешности фильма?
- Если я продюсирую картину - критерием ее успешности должен служить кассовый успех.
Если я снимаю кино в качестве режиссера - критерии, конечно, другие. Кино бывает разное, и не все режиссерские приемы и подходы могут понравиться современному изнеженному зрителю. Вот, например, «Мой друг Иван Лапшин» - успешная картина? Да, это великий фильм! А кто знает его кассу?
Или вспомним «Летчика» - все предварительные прогнозы прокатчиков и аналитиков были прекрасными. Фильм должен был выйти 2 ноября, а 30 октября в стране закрылись все кинозалы - старт был перенесен на месяц, и он не собрал и доли того, что должен был собрать в прокате. Однако компании «Централ Партнершип» удалось продать эту картину в 182 страны, включая США, Китай и всю Европу, и это позволило нам не разориться.Кто: Ренат Давлетьяров