«Русская и японская культура - культура воинов»
Мы привыкли видеть его в ролях брутальных героев, поэтому первое, что поражает в Кэри-Хироюки Тагаве, - мягкость, сдержанность и интеллигентность. Он говорит тихим голосом, доброжелательно улыбается и благосклонно реагирует на вопросы с подвохом.
Кэри-Хироюки Тагава - американец японского происхождения; он родился в Токио, вырос в Калифорнии. В кино известен по фильмам «Последний император», «Мемуары гейши», «Смертельная битва», «Разборки в маленьком Токио».Актер приехал в Россию, чтобы исполнить главную роль в фильме по сценарию Ивана Охлобыстина и Романа Владыкина «Иерей-сан». Тагава играет православного японского священника Такуро Накамуру (в крещении - отец Николай), родного брата главы влиятельного клана якудза. Однажды он защитил девушку, вступив в конфликт с враждебной гангстерской группировкой. Во избежание войны кланов отца Николая отправили в российскую глубинку, где местный чиновник Нелюбин (Охлобыстин) пытается отобрать у местных жителей землю, чтобы построить завод. Отец Николай объединяет сельчан вокруг церкви, и вместе они начинают войну с сильными мира сего. Помимо Тагавы и Охлобыстина, в фильме снимаются Петр Мамонов, Игорь Жижикин, Петр Федоров, Людмила Чурсина и Такеши Китано.
Первый этап съемок картины, проходивший в Ярославской области, завершен; второй этап пройдет в Японии, в Осаке. Лента должна выйти на экраны в 2014 году в двух вариантах - как художественный фильм для большого экрана и как четырехсерийный телесериал.
В эксклюзивном интервью г-н Тагава размышляет о том, что общего у него с его героем, как он работал над сценарием и в чем разница между российским и голливудским кинопроизводством.
«Кинобизнес сегодня»: В каком жанре снят «Иерей-сан»? Это драма или боевик?
Кэри-Хироюки Тагава: Мне кажется, что у нас получилась серьезная драма с элементами комедии, хотя в ней есть виньетки в стиле Тарантино и даже много спецэффектов. Это история о японском священнике, который приезжает в Россию и помогает жителям отстоять свое село.
- Как бы вы охарактеризовали своего героя?
- Мой герой - священник, которому нужен священник. У него хватает своих внутренних проблем.
- Как вы попали в этот проект?
- Авторы прислали краткий синопсис моему менеджеру. И сначала мне сказали, что режиссер снимает в стиле Тарантино. Да, я смотрю фильмы Тарантино, но не считаю себя его поклонником, поэтому характеристика «русский Тарантино» меня не впечатлила. Но когда мне рассказали сюжет и я узнал, что мой персонаж - священник, то я сказал «да». Такое предлагают редко.
- Что известно о прошлом вашего героя? Упоминается ли об этом в сценарии или вы сами придумали ему биографию? - Да, я сам додумал его биографию. Мне кажется, в результате она получилась более интересной и правдоподобной. Он бывший гангстер, якудза. Гангстер, ставший священником, - это интересно. И я старался показать, что он бывший член якудза и что у него довольно специфический опыт разрешения конфликтов. И, конечно, я искал героя в своей душе.
- Ваш партнер Иван Охлобыстин сказал, что в роли злодея он «весь удар тьмы взял на себя». Вам тоже доводилось играть плохих парней. Вы согласны с мнением, что актер, играющий злодея, прикасается к темной стороне?
- Это зависит от актера. Когда я начал сниматься в Голливуде, меня сразу же записали в плохие парни. С моей внешностью у меня не было других вариантов.
- Некоторые актеры говорят, что играть злодеев забавно: можно делать все то, что нельзя в обычной жизни, - и тебе все сходит с рук. А есть люди, которые относятся к этому, как Охлобыстин...
- Я тоже отношусь к этому серьезно. Когда я начал сниматься, у меня не было возможности играть другие роли. И я постарался подойти к этому серьезно и ответственно. Я верил, что не всегда буду играть плохих парней. А пока я играю злодеев, я буду играть их так, чтобы люди, которые увидят мою игру, запомнили ее надолго. Чтобы они поняли, как ужасно то, что происходит в душе того или иного персонажа. Знаете, что самое страшное для актера? Когда он говорит, в каких лентах снимался, и его собеседник восклицает: «Как? Вы снимались в этом фильме?» - и актер сознает, что играл так невыразительно, что его вообще не заметили. Поэтому я всегда ставил перед собой цель: посвятить себя герою на тысячу процентов. Как бы ни был глуп сам фильм, мой персонаж должен быть запоминающимся. И для этого я действительно брал на себя удары тьмы, как выразился Иван. Да, это бывает тяжело, это влияет на личность. До поры до времени я считал, что у меня все хорошо. А потом понял, что все далеко не так хорошо, как мне хочется думать, что мои отрицательные персонажи влияют на мой характер. И поэтому я думаю, что фильм «Иерей-сан» - это мое личное эмоциональное путешествие. Мой герой понимает тьму, но стремится к свету.
- А вам не показалось странным, что герой фильма, японец, становится лидером русских? Вы не задавали себе вопроса, каким может быть идеологический посыл такого фильма?
- Я понимаю, что такие вопросы неизбежны. Знаете, я был в России десять лет назад. В тот раз я провел в Москве неделю. Я пытался понять русскую культуру. И сейчас, пробыв в России больше месяца, я, как мне кажется, многое понял. По моему мнению, российскую и японскую культуру связывает то, что обе они - культуры воинов. Русские люди - воины в душе. Но они - воины, живущие в мире солдат. Людей, подчиняющихся приказам. У них нет своего кодекса чести. Они могут солгать. Это разница между воинской культурой и солдатской культурой. Русские - настоящие воины. Они по природе своей сильны. У русских сильная мужская культура. Это очень важно, потому, что если в обществе нет сильных мужчин, то у этого общества нет будущего - нет защиты. Рано или поздно оно станет жертвой другой, более сильной культуры. В сегодняшнем мире, мире солдат, настоящая воинская культура не особо ценится - и в этом русское и японское общество тоже схожи. Поэтому для меня «Иерей-сан» - история не о том, как японец стал лидером русских, а о том, что в деревню приехал человек со стороны, чужак. И, оказываясь близким этим людям духовно, он, в отличие от них, может взглянуть на ситуацию по-новому. Люди привыкают к тому, что видят вокруг, и иногда нужен свежий взгляд, чтобы найти правильное решение. Новый человек увидит то, чего не увидите вы.
- В самых первых материалах к фильму упоминается о сценах кровавых разборок. Насколько важны эти эпизоды?
- Я много размышлял о природе насилия. Мне пришлось видеть много жестокости за мою жизнь. Иногда я сам был жесток. И в этом фильме тоже есть интересные размышления об истоках насилия. Мой герой помогает мужчинам, у которых проблемы с женщинами. И выясняется, что крутые парни на самом деле очень эмоциональны и ранимы, как дети. Во многом это результат отношений с матерями, с девушками. И когда отношения с девушкой не складываются, в мужчине пробуждается ярость воина. Если мужчина не научится контролировать эту ярость, то его ждут большие проблемы.
- Вы получили сценарий на английском или на японском языке? 
- Я получил сценарий, где с одной стороны был текст по-русски, а с другой - по-английски.
Я играл на английском, хотя предполагается, что мой герой знает русский.
- Вы ощущали языковый барьер во время съемок?
- Почти не ощущал. У меня замечательная переводчица. Но главное, я понял, что могу общаться с российскими актерами на универсальном языке эмоций. Даже когда не понимал слов, я чувствовал, что за ними стоит. У вас такие замечательные актеры, они очень серьезно относятся к работе! В Америке все иначе. В Голливуде много людей, которые играют в кино, не будучи настоящими актерами. Они просто эксплуатируют свою внешность, как участники шоу «Американский кумир». А у вас актеров готовят очень серьезно. Они даже изучают историю театра. И я очень счастлив, что смог с ними поработать. Пожалуй, это первый мой фильм, в котором актеры так профессиональны.
- В чем, по-вашему, главное различие между российским и голливудским кинопроизводством?
- Американское кинопроизводство ставит во главу угла безопасность. Безопасность актеров - это замечательно. Безопасность финансов - это плохо. Американцы постоянно повторяют: «Все будет в порядке». А в России считается нормальным рисковать. И еще - актеры гораздо сильнее вживаются в свои роли.
- Как вы оцениваете свой вклад в разработку характера героя? Предлагали ли вы какие-нибудь конкретные идеи или фразы?
- В подобной работе всегда есть проблема трудностей перевода. Дословный перевод с русского на английский никогда не передает настоящей глубины. Герой порой выглядел несколько стереотипно. Я всегда творчески подхожу к своим ролям, ищу возможность улучшить их. И в данном случае я тоже постарался улучшить то, что было в сценарии. Мне очень повезло с режиссером. Егору Баранову всего 24 года, это самый молодой режиссер из всех, с кем мне приходилось работать. Он умен и потому открыт идеям. Чаще всего молодые режиссеры не слушают мнений других людей, но Егор охотно идет на сотрудничество. Ему столько же лет, сколько моему сыну, и у меня порой было впечатление, что я снимаюсь в фильме своего сына. Мы вместе создали множество отличных сцен. Возможно, это самый творческий из моих проектов. Я счастлив и горд в нем сниматься.
- Не могли бы вы рассказать о вашем фильме, который скоро выйдет на экраны, - «47 ронинов»?
- Хочу сразу уточнить, что у меня там не главная роль. Я снялся в роли-«камео» - играю сегуна, который появляется в этой истории время от времени и принимает ключевые решения, которые меняют направление сюжета. Этот персонаж очень важен, хотя находится на периферии действия. Я с нетерпением жду выхода этого фильма.
- Вы религиозны? - Я не священник и никогда им не буду. Но я все-таки немножко священник - не в религиозном смысле слова, а в духовном. Я считаю себя скорее духовным человеком, нежели религиозным. Религия требует соблюдения слишком многих ритуалов и самоограничений - в том числе таких, которым мне бы не хотелось следовать. Но меня всегда завораживала идея духовных поисков. Я считаю, что в моей жизни есть духовная цель, и собираюсь преподавать свою систему взглядов. Думаю, Россия будет первым местом, где я буду учить этой системе.
Кто: Кэри-Хироюки Тагава