Драма «Дом» Олега Погодина

Олег Погодин

2 ноября в кинотеатре «Октябрь» прошла большая премьера эпической драмы Олега Погодина «Дом». Фильм стал настоящим событием национального кинофестиваля «Окно в Европу» в Выборге, где Погодин был удостоен спец-приза жюри «За мастерское владение кинематографическими профессиями». 

— Первоначально я предложил роль Виктора Шаманова Владимиру Машкову. Но у него было принципиально иное понимание этой роли. «Что-то он у тебя какой-то слабый»,— сказал он, прочитав сценарий. Володе виделся более брутальный образ. Я же хотел показать человека, который утратил силу, но его близкие об этом не знают и видят в нем прежн его героя. И Сергей очень здорово ухватил этот образ. Я практически ничем ему не помогал — он как-то сразу почувствовал характер этого персонажа и на протяжении всего фильма шел, отталкиваясь от сценария. Мы снимали поступательно — от начала к финалу, а потому главный герой открывается зрителю постепенно, по мере того, как Гармаш пропитывался этим персонажем. Порой Сергей сам говорил — «Много краски, надо меньше. Давай еще дубль!». Несмотря на то, что Виктор Шаманов авторитетный бандит, главная черта его характера — это страх. Тот самый животный страх, который порой толкает людей в пропасть. Страх, с которым он приезжает в родной дом прятаться от убийц. Он не собирался умирать. Иначе он бы уехал в Хургаду и лежал бы на пляже, ожидая, когда получит пулю в лоб, но при этом оградил бы свою семью от расправы. А он, даже в тот момент, когда бандиты приходят в дом, ведет себя как трус. Этот страх еще в раннем детстве вколотил в него отец, и именно этого он так и не смог отцу простить.

— Да, я считаю, что семья в ее патриархальном понимании сегодня уничтожает личность, а не поддерживает ее. Казацкие семьи держатся на кулаке. И в фильме это показано. Отец Григорий говорит: «Мы русские — слабые. Сила нужна. Я тебя порол, и в каждый удар надежду вкладывал». Он пытался растить сыновей сильными, не понимая, что именно этим он уничтожал их внутреннюю силу.

— В славянских православных странах очень много разводов. И в моем поколении есть много режиссеров, которых воспитывали матери-одиночки. Видимо, опыт прожитых лет заставляет на каком-то этапе вернуться в детство и переосмыслить многие вещи уже с позиции данного возраста. Вообще, тема семьи очень любима драматургами всего мира. Если мы вспомним классические шекспировские трагедии, все они основаны на семейных проблемах — «Гамлет», «Король Лир», «Ромео и Джульетта», «Макбет», «Отелло»… Потому что семья — это единственный элемент социума, где люди, будучи подчас совершенно не близкими по сути и мировоззрению, вынуждены сосуществовать друг с другом. Иногда и против своего желания. У меня в первоначальном варианте сценария был пролог, в котором дед Шаманов зарубает шашкой родного брата. Шашка вонзается в землю и в следующем кадре на этом месте вырастает дом. Кстати, как ни странно, для Виктора семейные ценности на каком-то этапе оказались превыше всего — он преступил воровской кодекс. Мы знаем, что дом перестраивали на его деньги. Благодаря его помощи сестры получили образование. А по воровскому кодексу, деньги родственникам отдавать нельзя — это «западло». Сейчас уже времена изменились, и эти законы перестали действовать. Но в 90-е они работали. Поддерживая дом, Виктор думал, что помогает сплотить семью. А когда приехал — увидел, что семья разобщена, и родные люди не могут услышать друг друга. И это — колоссальная проблема нашего времени. На протяжении всего фильма мы говорим об этом кинематографическими средствами, но в одной сцене, где Виктор несет на руках сестру Наталью — героиню Редниковой, она артикулирует эт у мысль: «Я понимаю, что должна их любить. Но я не могу». Чувство долга уничтожает любовь. Многие патриархальные семьи зиждутся на жестокости, а не на любви. Результат мы видим на экране.

— В первоначальном варианте сценария это объяснялось. Игорь — действительно очень талантливый ученый, с большим будущим и большими амбициями. Его в этот дом привела гордыня. Он не хотел находиться в подчинении у своего начальника и делиться с ним своими открытиями. Вместе с Натальей они приняли решение уехать на время. А потом, как водится, застряли. В глубине души он презирает семью жены, но не находит в себе сил что-либо изменить. И, как это часто бывает в жизни, забывается в алкогольном угаре. С Натальей у них очень интересные взаимоотношения. Притом, что он пьет, а она гуляет, они любят друг друга — и это видно.

— На самом деле сцену, где Наталья приходит на случку с любовником-комбайнером, мы полностью переснимали. У меня на весь съемочный период было заложено 53 смены. И я вынужден был работать в тех климатических условиях, которые нам предлагала природа. Когда мы начали снимать эротическую сцену, поднялся ветер. Он выдувал весь дым из кадра, растрепывал ее волосы, и настроение получилось совершенно не то. В итоге сцена вышла романтической, а мне нужны были животные страсти. Поэтому я попросил дополнительную смену, и мы за пол дня сняли эту сцену жестко, в том виде, в котором она есть в фильме.

— Некоторых героев я писал с реальных людей. У меня в сценарии был эпизод, который не вошел в картину, где перед юбилеем деда Григорий Шаманов едет в сельпо за водкой и встречает кума. И у них начинается такой диалог ни о чем: «Ты как? — Да ничего. А у тебя чего? — Да так»… И вот они разговаривают практически на одних междометиях, гоняют эту пустоту туда-сюда, и потом разъезжаются. Такие вещи дают в кино воздух, ощущение правды жизни. Хотя для истории значения не имеют. Поскольку в итоге мы решили к финалу уходить в жанр, от подобного рода зарисовок пришлось отказаться, но характеры остались. Если говорить в целом, семья Шамановых — это собирательный образ. Персонажи фильма достаточно архетипичны. Там есть все, от солдата до химика. И также как люди разных профессий и взглядов порой не могут найти общего языка друг с другом, Шамановы пребывают в постоянном внутреннем конфликте. По сути, эта семья отражает суть нашего общества, которое готово объединяться только во время войны, отражая некую агрессию со стороны. А в мирное время люди готовы бит ь друг другу морду из-за пустяка.

— Нет, не обидно. Я был поставлен перед выбором: либо я переписываю сценарий и отказываюсь от каких-то линий и решений, либо я не снимаю это кино. А я очень хотел его сделать. И на все жертвы я шел сознательно. Я очень благодарен Рубену Дишдишяну, который поверил в эту историю. Мы с ним вместе готовили первый драфт сценария. Если бы не он – «Дом» бы не состоялся. Поэтому я благодарен и ему, и Сергею Сельянову за то, что мне дали возможность высказаться. На самом деле, я радуюсь своему относительному неуспеху. Если бы мне все давалось легко, возможно, на раннем этапе я бы зазнался и ничего бы не сделал, как это часто бывает с молодыми режиссерами, которым фартит на старте. Успех развращает, а неуспех дает стимул к развитию. Поэтому я предпочитаю не быть успешным.